Entrepreneurship and Economic Advance in the Age of Globalization

В эпоху глобализации на основе закономерностей развития постиндустриального общества все более заметно происходит дифференциация стран. Лидеры этого процесса доминируют на мировых рынках товаров, технологий, вытесняя с них отстающие страны, включая Россию. В 1999–2008 годах российская экономика интенсивно росла благодаря притоку капитала и расширению внутреннего рынка. Нынешняя модель исчерпала себя из-за трех фундаментальных ограничений: закрытости экономики, недостатка прямых и длинных инвестиций, недостатка конкуренции на внутреннем рынке. Недостаток конкуренции разгоняет инфляцию, рыночные агенты неравны, государственные и монопольные секторы превалируют, а новые компании натыкаются на барьеры при входе на рынок.

Россия и общество массового потребления

Россия отстает от лидеров проистекающих в мире процессов на 5–7 лет (по самым оптимистичным оценкам). Многие отрасли российской экономики еще далеко не прошли стадию индустриального развития, о чем могут свидетельствовать такие данные как энерговооруженность труда, использование кость производимой продукции и целый ряд других важных характеристик – таких как низкая производительность труда, технологическое отставание, высокая степень износа основного капитала.

Но если на фоне проистекающих в мире современных и весьма эффективных процессов Россия в основном продолжает опираться на добычу и экспорт сырья, то это обстоятельство невольно вынуждает сделать вывод о том, что современная версия экономического развития страны явно противоречит требованиям закономерностей постиндустриального этапа саморазвития общества.

Конфликтность путем развития России и передовой части мира уже не объяснить соборностью, долгостроем или какими-то другими специфическими факторами, свойственными России, как это делалось ранее. Причина – не в этих специфических характеристиках.

Проблема России заключается в том, что в силу историко-политических условий ей не суждено было пройти весьма важный этап саморазвития, именуемый в экономической и социологической науке как общество массового потребления.

Этот этап, как можно констатировать с высоты сегодняшнего дня, по своему экономическому содержанию выступил в качестве весьма специфического и необходимого периода саморазвития общества западного типа, поскольку он представлял собой конкретный тип экономического роста. На этот период (60–70-ые годы прошлого века) приходится, так называемый, «взрыв заработной платы», что явилось материальной основой этого типа роста. В этот же самый период характерным становится ускоренный рост потребительского кредита.

Однако с точки зрения анализируемой нами проблематики этот тип экономического роста стал возможен только потому, что резко активизировалась предпринимательская активность общества, позволившая утверждать о наступлении эры массового потребления, поскольку именно предпринимательская активность послужила источником новых товаров, равно как и источником роста благополучия не только тех, кто выступал в качестве предпринимателя, но и в качестве наемных работников [1]. С этой точки зрения рассматриваемый нами тип экономического роста недостаточно осмыслен в его научном значении.

При этом важно помнить о том, что в экономике (равно как и в других общественных науках), по замечанию Фридриха Хайека «эксперимент невозможен и, следовательно, мы не располагаем сведениями о четких регулярностях в сложных явлениях. Но с другой стороны… важнейшие опорные факты, нужные нам для объяснения социальных явлений, частью принадлежат к общему опыту, а частью к «материи» нашего мышления. В общественных науках именно элементы сложных явлений известны абсолютно бесспорно» [5].

С этих позиций можно заметить, что действительно абсолютно бесспорным историческим фактом выступает зависимость «экономический рост на основе закономерностей общества массового потребления – экономический рост на основе закономерностей постиндустриального этапа развития».

Вывод из осмысления такой зависимости напрашивается сам собой: для того, чтобы воспользоваться преимуществами нового типа экономического роста нашей стране необходимо в ускоренном – по возможности – темпе пройти этап экономического роста на основе использования закономерностей общества массового потребления. По крайней мере, именно об этом свидетельствуют реальные факты недавней экономической истории развитой части современного мира. Даже Япония с ее весьма специфическими национальными особенностями не избежала участи пройти через этот тип экономического роста, хотя его последствия представляются не столь значительными, как в США и Западной Европе.

Предпринимательская деятельность как фактор и механизм экономического роста

Стимулирование процессов массового потребления, а, следовательно, стимулирование спроса действительно привело к повышению темпов экономического роста. Так, к примеру, в течение 110 лет (с 1870 по 1980 г.) ВНП в расчете на душу населения в Швеции реально рос в среднем на 2,5% в год, то в период 1960 по 1965 год этот показатель составил уже 5,3%, а рост производительности труда при этом достиг почти 6% в год [2].

При этом объем промышленного производства за 50-ые годы увеличился на 35%, а в следующее десятилетие – на 70%. Такая тенденция была характерна и для других стран может быть не со столь впечатляющими результатами.

Одновременно с этим следует обратить внимание на идеи, высказанные в свое время идеологом послевоенного экономического восстановления в Германии Вальтером Ойкеном. «Проблема заключается, – отмечал он в своем основном экономическом произведении, – в построении функционирующего и достойного человека экономического и общественного порядка» [3].

«Конкурентный порядок», о котором рассуждает В. Ойкен, нацелен среди прочего и на стимулирование производительной экономической активности индивида, то есть его предпринимательской активности.

При осмыслении предпринимательской деятельности как фактора и как механизма экономического роста следует, конечно же, исходить из научного определения этого феномена. Дело в том, что на бытовом уровне и даже на уровне нашего российского законодательства смешиваются понятия «менеджмент» и «предпринимательство».

Автор придерживается определения «предпринимательства» и «предпринимательской функции», которые даны в работах отечественных ученых, и разделяет их точку зрения. Действительно, внутрифирменное предпринимательство, реализуемое даже в форме приватизации через стимулирование, скажем, нефтяной отрасли как единого производственного комплекса, существовавшего издавна в такой ее форме, выступает методом управления и к собственно предпринимательству (в его научном смысле) имеет весьма малое отношение.

В данной работе под предпринимательством понимается специфический тип экономической деятельности, нацеленный на создание новой производительной структуры в добавление к уже существующему (или существовавшему до этого) производительному комплексу на основе реализации индивидуумом предпринимательской функции в ее целостном виде [4].

Известный американский исследователь И. Ансофф предлагает такую периодизацию истории предпринимательства:

1. Эпоха массового производства.

2. Эпоха массового сбыта.

3. Постиндустриальная эпоха.

С его точки зрения только лишь начало ХХ века ознаменовало переход к развитию и консолидации производственной структуры, созданной в период промышленного переворота. Эта новая полоса, продолжавшаяся до 30-х годов, получила название эпохи массового производства. Главные задачи предпринимательской деятельности в этот период состояли в разработке и усовершенствовании механизма массового производства, снижавшего издержки выпуска продукции.

Отрасли были четко разграничены и большей частью имели хорошие перспективы роста. Соблазну перейти границы отрасли и заняться новыми видами деятельности поддавались только самые предприимчивые фирмы. Большинство удовлетворялось собственными перспективами роста. Было очевидно, что металлургические компании относятся к металлургии, автомобильные к автомобильной промышленности и т.д. эффективной работе производственного механизма. Так выработался тот набор управленческих представлений, подходов и предпочтительных решений, который позже получил название производственный стереотип.

Предпринимательский сектор надежно ограждался от вмешательства извне, т.е. со стороны общества политический и социальный контроль был минимальным. Государство редко вмешивалось в дела свободного предпринимательства. От него ждали при необходимости мер экономического протекционизма. В тех случаях, когда предприятия шли на скандальные нарушения общественных норм, государство отвечало ограничениями свободы действий предпринимателей такими мерами, как законодательное запрещение соглашений и сговоров между предприятиями. Но такие случаи были редкостью, обычно внешние границы предпринимательского сектора не нарушались. Бизнес считался в стране серьезным делом.

Рыночная ориентация отраслей

В начале 30-х годов «Дженерал Моторз» первой переключила внимание с производства на рынок.

Введение принципа ежегодной смены моделей символизировало переход от стандартной продукции к дифференцированной. В противоположность прежней производственной ориентации баланс успеха стал склоняться в сторону рыночной ориентации.

Переход к рыночной ориентации потребовал перехода к необходимости приобретать новые навыки, развивать новые подходы к решению проблем, менять установки и примиряться с тем, что будущее характеризовалось все более высоким уровнем неопределенности.

В отраслях, занятых переработкой сырья и выпуском потребительских товаров длительного пользования, рыночный подход распространялся медленно. Столкнувшись с насыщением спроса, фирмы, сохраняющие производственную ориентацию в этих отраслях, чаще всего довольствовались застойными темпами роста вместо того, чтобы затратить необходимые усилия и повернуться лицом к рынку.

Лишь после второй мировой войны многие из этих отраслей получили импульс в виде новых технологий сначала в условиях запоздалой рыночной ориентации, а затем повышенного динамизма постиндустриальной эпохи.

Первыми перешли к рыночной ориентации отрасли, выпускающие потребительские товары, а также отрасли со сложными технологиями, изготовляющие промышленные полуфабрикаты. Нередко в их деятельности возникал перекос: маркетинг развивался в ущерб эффективности производства.

Компенсацией этого перекоса стала комплексная концепция маркетинга, призванная уравновесить противоречивые требования производства и сбыта.

В отраслях с менее сложными технологиями переход к обязательной ежегодной смене ассортимента выразился в постепенном усовершенствовании продукции, лучшей упаковке, внешней отделке и т.д. Но за некоторыми исключениями, впрочем, довольно значительными, изменения продукции происходили не столько революционно, сколько эволюционно.

В отраслях со сложными технологиями разработка новых видов продукции стала важной составной частью деятельности еще в начале нынешнего столетия. Исторической вехой развития этих отраслей явилось создание лабораторий для научных исследований и опытных разработок в таких фирмах как «Дюпон», «Белл Телефон», «Дженерал Электрик». Этот шаг положил начало распространению практики подготовки нововведений внутри фирмы.

В индустриальную эпоху импульсы, радикально менявшие обстановку, исходили главным образом от фирм, бравших на себя ведущую роль и задававших как стиль, так и темп прогресса. Таким образом, бизнес не без оснований мог считать, что он держит свою судьбу в собственных руках. Разумеется, предпринимательская инициатива иногда вызывала невидимую цепь негативных последствий, временами приводивших к потере контроля и в итоге – к периодическим кризисам. Но их рассматривали как издержки свободы конкуренции, на которые стоит идти, чтобы «выпустить пар в экономике» и снова двигаться вперед. Эти периодические «сюрпризы» считались чем-то исключительным в мире, лишенном других сюрпризов.

С середины 50-х годов началось ускоренное развитие событий, которые, нарастая, стали менять границы, структуру и динамику предпринимательства.

Перед фирмами все чаще вставали новые и неожиданные задачи.По сравнению с нынешним динамизмом проблемы предпринимательства в индустриальную эпоху могут показаться стороннему наблюдателю несложными. Внимание управляющего целиком концентрировалось на делах бизнеса, заботах его собственного хозяйства. У него не было отбоя от желающих работать, если он предлагал разумную плату, а потребители не привередничали. Его редко беспокоили такие проблемы, как таможенные тарифы, валютные курсы, разница в темпах инфляции, культурные различия и политические меры, принимаемые с целью закрытия доступа на рынки. Научные исследования и разработки были управляемым инструментом повышения эффективности производства и улучшения качества продукции. С обществом и государством, которые, правда, все резче выступали против монополистических тенденции и сговоров конкурентов, отношения строились как дружеское партнерство во имя обеспечения экономического прогресса.

Вывод

Предпринятые нами рассуждения свидетельствуют о возможности осуществления весьма значимых в контексте анализируемых проблем выводов:

1. Предпринимательство и предпринимательская деятельность должны рассматриваться и обществом и органами государственной власти в качестве резерва экономического роста.Особую роль этот феномен призван играть в условиях кризиса. Признавая объективность этого экономического феномена, общество и органы государственной власти (особенно в условиях кризисного развития) должны использовать этот фактор в качестве важнейшего инструмента для фактического осуществления «экономического скачка» или погашения возможных негативных последствий экономического кризиса.В этом случае в рамках политики выстраивается стройная система действий: формирования «инновационного запаса» для стимулирования (в случае необходимости) предпринимательского бума – прямая поддержка научных маркетинговых центров – оказание содействия развитию отраслевой науки – прямая поддержка академической науки.2. Отдельной проблемой остается возможность использования ложных оценок для измерения экономического роста и его темпов. В качестве объективной оценки измерения роста целесообразнее использовать рост реальных доходов индивида или семьи.3. В процессе формирования экономической политики, однозначно нацеленной на непрерывное достижение роста, приоритет должен отдаваться региональным версиям экономической политики, оцениваемой через прирост поступлений, сборов, налогов и отчислений в региональный бюджет, скорректированный на фактические темпы инфляции. Федеральный же бюджет должен формироваться через всем понятную систему взносов регионов, необходимых и достаточных для реализации утвержденных обществом по представлению центрального правительства национальных программ общественного значения (развитие и совершенствование здравоохранения, образования, науки, спорта, культуры, обороны, содержания государственного аппарата и т.д.).